Старый пожарный гидрант торчит из земли, будто клин, вбитый в умирающий город. Ржавый, искорёженный, облупленный — он больше не подаёт воду и никогда уже не подаст. Когда-то он был частью системы, частью порядка, частью спасения. Теперь — одинокий памятник разрушенной инфраструктуре. Он будто злится. Не потому что сломан, а потому что всё вокруг него сломалось. Никто не приходит. Ничего не горит. И тушить уже нечего.

