— Смотрите и слушайте, пришедшие сюда для забавы и смеха. Вот пройдет перед вами вся жизнь Человека, с её тёмным началом и тёмным концом. Доселе небывший, таинственно схороненный в безграничности времен, не мыслимый, не чувствуемый, не знаемый никем, — он таинственно нарушит затворы небытия и криком возвестит о начале своей короткой жизни. В ночи небытия вспыхнет светильник, зажженный неведомой рукою, — это жизнь Человека. Смотрите на пламень его — это жизнь Человека.
Л. Н. Андреев
Оформление книги активно работает с театральным пространством и опирается на авторские ремарки. Вход в пьесу и выход из неё происходят с постепенным зажиганием и погасанием света. Обложка напечатана на чёрной бумаге и символизирует тьму перед началом спектакля, в которой зритель может только улавливать слабые очертания предметов и актёров.
«Подобие большой, правильно четырёхугольной, совершенно пустой комнаты, не имеющей ни двери, ни окон. Всё в ней серое, дымчатое, одноцветное: серые стены, серый потолок, серый пол. Из невидимого источника льется ровный, слабый свет — и он так же сер, однообразен, одноцветен, призрачен и не даёт ни теней, ни светлых бликов».
Так описано пространство в прологе. Для книги была выбрана светло- и тёмно-серая матовая бумага.
Партитура, использованная в книге, была написана для постановки «Жизни человека» в МХТ русским композитором И. Сацем в 1907 году — через год* после написания пьесы.
* второй вариант пятой картины Л. Андреев написал ещё год спустя, в 1908 году.
Реплики и ремарки, принадлежащие Некоему в сером, всегда располагаются у внешнего края страницы. Так и Некто в пьесе всегда стоит у стены, неподвижный и вечный.
Остальные же герои перемещаются внутри декораций, которые меняются от главы к главе. Для каждой «картины» были подобраны размеры полей так, чтобы пространство по ощущениям соответствовало описываемому в книге. На шмуцтитулах разница «декораций» выходит на первый план.
«Наступает полная тьма. Ещё светлеет лицо мертвеца, но вот гаснет и оно. Тишина. Опускается занавес».
